О, завтра так далеко…
Что скажу я?
Что я скажу? Мутится ум… Старик,
Слыхал ли ты Фамиру?.. Если мы
Устроим состязанье, кто же будет
Судьею?.. Ты, быть может…
Не надейся.
Доволен ты игрой Фамиры был?
Да, он артист, конечно.
Ну, а муза?
Той не слыхал. Но видел, и не раз.
Надменная — когда меж нас проходит,
Рукою подбирает платье. Пальцы
И кольца хороши на розовых у ней
И тонких пальцах — только, верно, руки
Холодные — и все глядит на них
С улыбкою она — уж так довольна.
И никого она не любит?
Нет,
О женихах не слышно. Твои Фамира,
Но в пеплосе. Но вот и он. Скорей
Решайся. Что ж? Устраивать ли дело?
Да, да, Силен. Надеюсь на тебя.
А я могу подслушать вас, не правда ль?
Пожалуйста, дружок: ведь я монах.
Силен и Фамира. Нимфа, не замечаемая Фамирой, слушает.
Почтеннейший хозяин! Поздравленье
Прими от нас с последнею твоей
Победою…
Последнею — покуда.
Благодарю. Увы — я не Орфей…
Ты оживлять хотел бы камни также?
О нет. Силен. Когда б имел я дар
Великого Орфея, я своих
Товарищей седых не стал бы мучить.
Движенье белым камням? А зачем
Движенье им? Иная, лучше нашей
У камней жизнь. Они живут, Силен,
Глубоким созерцаньем. Только месяц
Скользящими тенями иногда
До вековых морщин их прикоснется,
И прочь бегут лучи его. Молчат
И никого смущать не ходят камни,
И никого не любят, и любви
У них никто не просит.
Оживлять
Мои седые камни? И кому же?
Мешку с нагретой кровью — миг один
Прорежь его, где хочешь, и несите
Подальше ваш мешок, чтоб не смердел…
Был полубог Орфей, но бессердечен.
Минутами живем мы — не пойму
Я счастья минералов. Ты ж кентавра
Наслушался, должно быть, эфемер.
Надменные умы боятся счастья,
Которое летает, и плодов,
Когда их надо есть, не размышляя.
Вот, скажем: ты не любишь славы. Что же?
Хороший вкус… И точно, слава — тлен…
Но разве взял, Фамира, ты всю радость
От струн, тебе покорных? Слаще есть
Для кифарэда приз, чем эти пальмы,
Иль тучный бык, иль бронзовый котел,
Иль даже глаз посул лукаво-синих…
Когда-нибудь, скажи, ты слушал муз?
Тут женщина была, что выдавала
Себя за мать мою, и мне она
Сулила муз.
Сулила муз. Скажите…
Ха-ха-ха-ха…
Смеешься ты, Силен?
О, больше нет… Но из благоразумья,
А не затем, чтобы твои слова
Казалися мне менее смешными…
Ты матери не понял, кифарэд:
Услышать муз не так легко и богу.
Силен, за что ж ее я целовал?
Он целовал, а я — скажи за что!
За красоту и милые заботы,
За то, что ты, почтеннейший, не только
Мудрец, но и малютка, кифарэд
И бабочка — подай ей, видишь, пламя
От факела.
Скажи, какой ценой
Евтерпу я достану…
Факел ярок,
А бабочка нелепа, и сгорит…
Оставь огни и мотыльков — я мог бы
Ей говорить любезности. Я ей
За сатира служить готов.
Сложеньем
Не подойдешь, мой сын. И кифарэд,
И сатиры приятны музам, только
На разный лад и в разные часы.
С Евтерпой петь — нельзя, но состязаться
И с музами возможно. Об заклад
Побейся с ней…
О, сладкое безумье!
Где ж я найду ее, Силен? Идем!
Тэ… тэ… тэ… тэ… мой милый… А условья?
Про Марсия ты слышал? Иногда
Заглядывать полезно… в Геродота.
Я подпишусь заранее, коль ты
Согласен быть посредником: вручаю
Тебе всего Фамиру — лиру мне
И кисть руки для струн, да разве сердце,
Все остальное вам.
Не торопись.
Подумаем. Кто должен начинать?
Кто начинать? Она, конечно, — муза.
А время?
Хоть сейчас.
А судьи кто?
Коль выбор мой, так ты.
И ошибешься…
Телесный вред вобще недопустим
Условие зараньше.
Ну, а приз?
Пускай, Силен, сама назначит муза…
А если ты с победой будешь, что?